Участник Великой Отечественной войны, зенитчик (1943−1945 гг.)

Награждён орденом Славы и орденом Отечественной войны I степени.

В Белово работал на цинковом заводе.

Вот как он вспоминал военные дни в 1975 г.

Когда началась война, миллионы учащихся, в том числе и я, пополнили рабочие места на заводах и фабриках, заменили ушедших, на фронт, старших товарищей.

Работать приходилось столько, сколько требовал фронт.

Когда мне исполнилось 18 лет в 1943 году, по просьбе моей и горкома комсомола военкомат призвал меня в ряды Красной армии. Вначале я проходил службу в запасном полку, а в 1944 году прибыл на фронт. Я был зачислен в 3-ю гвардейскую зенитную дивизию РВГК — Резерва Верховного Главнокомандования. Звание гвардейской дивизии обязывало тех, кто его носил, ко многому. Стойко защищали город Речинду от воздушного нападения. Железнодорожная станция имела большое значение для Первого Белорусского фронта. Через неё фронт снабжался техникой и боеприпасами. Налёты самолёты делали в ночное время, и наша задача была не пропустить ни одного немецкого стервятника.

В этот период войска фронта готовились к разгрому фашистских войск в Белоруссии. Конечно, за 30 лет после войны многое забылось, но каждому, кто воевал, памятно боевое крещение. Помнится, после сильной артиллерийской подготовки наша пехота пошла в наступление, а чтобы приостановить наступление, немцы бросили в бой большое количество авиации, часть которой должна была отвлечь и зенитные батареи. Двигаясь за пехотой, немецкие истребители настигли нас у опушки леса, начали пикировать звёздным налётом, т. е. со всех сторон, особенно со стороны солнца. Я немного растерялся и не стал успевать поворачивать пушку. Полковник, стоявший у кромки леса с генералом, подбежал ко мне, взял за плечи и стал поворачивать в ту сторону, откуда пикировали немцы. После всего этого полковник спросил меня, сколько времени воюю, а я ему ответил, что первый день. Он похлопал меня по плечу и сказал: «Так и продолжай».

Я был восхищён командирами: был такой сильный налёт, обстрел из пушек и пулемётов, но они даже не зашли в блиндаж. В этот же день я получил лёгкое ранение. В районе Бобруйска были окружены немецкие войска. Они пытались прорвать кольцо окружения, и мы отбивали их атаки вместе с пехотой. Немцы шли лавиной, и нам, артиллеристам, пришлось расстреливать их осколочными снарядами в упор. Много моих товарищей было ранено и убито. За это сражение мне была вынесена благодарность товарища Сталина. Кроме того, я получил ещё пять благодарностей Верховного Главнокомандующего за форсирование Буга, Вислы, Одера, за взятие польских городов Ловича, Скорневицы, за освобождение Варшавы и взятие Берлина.

Хочу подробнее остановиться на сражениях в Германии. Пока мы освобождали город Познань, войска фронта подошли к реке Одер. Нашу часть из Познани перебросили в 5-ю гвардейскую ударную армию в район г. Кюстрина. Когда прибыли туда, поразило большое количество немецких самолётов в воздухе. Из расчёта нашего орудия были посланы люди за снарядами, остались я и сержант.

Вдруг слышим — за опушкой шум мотора. Мы подскочили к пушке, и вовремя: «мессершмитт» летел прямо на нас на небольшой высоте. Дали по нему очередь. Два снаряда опередили самолёт, третий угодил прямо в него и поджёг.

Когда мы вытащили из упавшего самолёта убитого лётчика, оказалось, что он был матёрым асом: на его груди было четыре креста. За этот особый самолёт я получил орден Славы.

Особо запомнилось и наступление на Берлин, когда артподготовка началась с того, что зенитные прожектора осветили немецкие позиции. Во всё время окружения и боёв в Берлине в воздухе стоял постоянный гул артиллерии. После взятия города было столько ликований, радости от того, что пришли к долгожданной цели, уничтожили зверя в его же логове, освободили миллионы людей. Этих дней я не забуду никогда!

После войны я долгие годы работал на Беловском цинковом заводе, вырастил четверых детей.